Отрывок из прочитанного в спектакле текста:

" ' Какое место занимает боди-арт в стране пропавших без вести? "

Это еще один тихий вопрос. В 2008 году я ее озвучил в двух спектаклях. Сначала в перформансе, озаглавленном «Перформанс», который возникает в отражении этого вопроса в сознании человека, читающего винил на стене; а затем в перформансе «Responda» на собрании исполнителей, организованном Гильермо Кастрильоном в том же году в баре Mochileros.

Я не буду вдаваться в подробности описания. Важно то, что вопрос явно появился на внутренней стороне повязки, которая приостановила видение семидесяти человек из участвовавшей публики, а затем настаивала, как если бы на то, чтобы не упускать из виду, в интервью, которое я сам проводил с каждым из них. .. на выходе ».

Возможно, мне не следовало удивляться тому факту, что ни один из коллег, которые явились на то же собрание, не попробовал абсолютно никакого прямого ответа на заданный им вопрос, как это сделали некоторые представители присутствующей общественности. Дело не в том, что они не репетировали беседы с добротой, веря в такой способ ответа, но в том, что все ответы были похвалой или осуждением выступления, которое они только что испытали, элегантными (а иногда и не такими элегантными) ускользающими от самого вопроса.

В этой стране, где проживает 70000 человек, погибших, в разгар встречи самопровозглашенных профессионалов в области перформанса, в основном из танцев и театра, никто из тех, кто был там явно вызван для конфронтации и вопросов, для размышлений о перформансе, не мог запинаться. , и даже не вопрос. Вероятно потому, что вместе с куратором мероприятия Гильермо Кастрильоном они согласились с книгой Тарасоны в понимании перформанса как искусства экспонирования тела художника, и, поскольку они не видели ни одного тела художника в перформансе, о каком теле мы говорили о? В контексте, в котором имеет значение тело подобного самому себе, присутствующее с наслаждением нарциссом, с постмодернистской перверсией, с индивидуалистическим успехом, исчезнувшие тела были телами, которые не учитывались в познании, чувствительности, чувственности и символических системах этих умов. на который был направлен мой вопрос.

Ответ, который я получил от человека, который предан своему делу - или который думает, что это то, что он делает, и к тому же является престижным за это, - запечатлелся в моей памяти. Этот человек сказал мне очень слабоумный: «Ваш вопрос слишком концептуален, у меня кружится голова, и я его не понимаю» . Другой человек, который не является художником и является убежденным и выразительным фуджимонтесинистом, ответил мне довольно жестко: «Ваш вопрос похож на скороговорку и ничего не значит ».

Благодаря впечатляющему и стандартизированному совпадению обеих реакций, реакции свободной кости и жесткой фуджимонтезиниста, я наконец получил свой ответ, а вы получили свой комментарий о том, что могло бы объединить нас на этой встрече ".